Цитаты и афоризмы на любую тему — Фразочка.ру

Цитаты и афоризмы на любую тему — Фразочка.ру

Они ходят в своих дешевеньких украшениях, слямзенных из магазинов, в своих драных джинсах, в своих черных одеждах — как знак принадлежности к некоему тайному обществу. Обществу, куда принимают лишь тех, кто всегда опьянен: дешевым спиртным, дождливой полночью, сексом или поэзией. Тех, кто любит малоизвестные группы, которые делают настоящую музыку; тех, кто ложится не раньше четырех утра и боится заснуть, распираемый страхом и кошмарными снами наяву.

— Я знаю, что в выходные наша годовщина, но может, не надо оставлять её одну? Она выглядит такой грустной…

— Она эмо, им нравится быть грустными.

Вот так же, я помню, в советское время,

В последнем припадке, в бессмысленном хрипе,

Бороться взялись с неформалами всеми,

И главной опасностью сделались хиппи.

Они населенью желали добра ведь,

никто не видал безобидней народца,

но было в стране ничего не поправить,

А надо же было хоть с чем то бороться!

Вот так и сегодня: и рейтинг вознесся,

И бабки текут, и безмолвствует паства,

И больше в стране ни за что не возьмешься:

Все либо бессмысленно, либо опасно.

На фоне того шоколадного крема,

Которым нас медиа кормят до рвоты, –

Остались одни непокорные эмо

Да в черную кожу одетые готы.

Начнём с криминальной субкультуры литературоведов.

Её преступная сущность очевидна и легко доказуема. Настораживает уже тот факт, что литературоведение ничем не способно помочь автору. Эта лженаука не имеет ни малейшего отношения к процессу писанины и годится исключительно для разбора законченных произведений. Или, скажем, не законченных, но уже намертво прилипших к бумаге и утративших способность к развитию.

Знаменательно, что сами литературоведы опасаются иметь дело с живыми авторами, дабы тайное надувательство не стало явным. <…>Как провозгласил однажды в припадке циничной откровенности мой знакомый, ныне завкафедрой литературы: «Выпьем за покойников, которые нас кормят!» <…>

Ещё в меньшей степени литературоведение необходимо простому читателю. Этот тезис я даже доказывать не намерен. Скажу только, что читающая публика для учёных мужей и жён – не менее досадная помеха, чем автор, поэтому всё, что публике по нраву, изучения, с их точки зрения, не достойно.

Итак, городская субкультура литературоведов криминальна уже тем, что никому не приносит пользы, кроме себя самой, то есть паразитирует на обществе и тщательно это скрывает.

Способ мошенничества отчасти напоминает приёмы цыганок: неустанно убеждать власти в том, что без точного подсчёта эпитетов в поэме Лермонтова «Монго» всё погибнет окончательно и безвозвратно, а запугав, тянуть потихоньку денежки из бюджета. Навар, разумеется, невелик, с прибылями от торговли оружием и наркотиками его сравнивать не приходится, но это и понятно, поскольку литературоведы в уголовной среде считаются чуть ли не самой захудалой преступной группировкой. Что-то среднее между толкователями снов на дому и «чёрными археологами».

Само собой, изложив просьбу раскошелиться в ясных доступных словах, на успех рассчитывать не стоит. <…> Поэтому проходимцами разработан условный язык, специальный жаргон, употребляемый с двумя целями: во-первых, уровень владения им свидетельствует о положении говорящего во внутренней иерархии, во-вторых, делает его речь совершенно непонятной для непосвящённых. Последняя функция создаёт видимость глубины и производит на сильных мира сего неизгладимое впечатление. Услышав, что собеседник изучает «гендерную агональность национальных архетипов», сомлеет любой олигарх, ибо сам он столь крутой феней не изъяснялся даже на зоне.

Глядишь, грант подкинет.

Найджел по выходным наряжается панком. Его мать не возражает, при условии, что под чёрной майкой он будет носить вязаную жилетку.

Да бухой дебош. Тут хочешь, не хочешь, синьке благодаря

Вы весь протест свели до субкультур ущербных и корявых!

Доверчивых подростков имеют взрослые

Я всё это понял слишком поздно…

Только после того, как сам кричал когда-то: «Punk not dead!»

Я не хочу вас обманывать, белые дети -Нет никакой культуры, нет никакой One Love.

Это — бизнес на гормональном взрыве юных голов.

… Вы заметили, что куда-то делись все субкультуры? Где эмо, где готы, где панки, которые блевали чаще, чем моргали? Где скинхеды? Где они? Они все исчезли. Понятно, что у эмо и готов цель создания была исчезнуть. Панки, видимо, умерли от чумы. Нашли её где-то на Старом Арбате. Но куда подевались скинхеды? Эти лысые чуваки в огромных ботинках? <…> Мне кажется, на смену всем этим городским культурам пришли люди с самокатами. Я когда вижу мужика с самокатом, я хочу к нему подойти и спросить: «Мальчик, а где твои родители? Ты разве не знаешь правила, что если в какой-то момент жизни тебе наступает шесть, необязательно кататься на самокате!»

У нас были друзья, но мы не были группой в буквальном смысле слова. Уже в то время много людей было задействовано в этой субкультуре. В барах собирались гомосексуалисты, наркоманы, художники, любители марихуаны и поэзии, и это все было в рамках старой богемной традиции… Ты понимаешь, что значит «богема»?