И вдруг я чувствую: мы — одно тело, одна душа; если сейчас она исчезнет, от меня останется половина. Будь…

И вдруг я чувствую: мы — одно тело, одна душа; если сейчас она исчезнет, от меня останется половина. Будь я не столь рассудочен и самодоволен, до меня дошло бы, что этот обморочный ужаслюбовь. Я же принял его за желание. Отвез её домой и раздел.