Ему действительно было сейчас всё равно: внутри словно что-то сломалось, сдулось; то напряжение, которое питало его силы и благодаря которому он ещё был жив, ушло. Из всех желаний остались только два — спать и есть. Причём спать, почему-то, хотелось сильнее.