Цитаты и афоризмы на любую тему — Фразочка.ру

Главное заблуждение Европы  — думать, что Россия слабосильна. И не станем наивно полагать, что русские только вчера выбрались из пеленок варварства. Я много встречался с ними: они имеют подвижный интеллект, их суждения полны здравого смысла. А если все эти качества еще подкреплены мощью их государства, то… Простите, я не понимаю, неужели в Вене спят каждую ночь спокойно?

… история не любит, когда ее подталкивают в спину,  — история сама назначает сроки.

Вот за что я люблю историю!

<…>Человек, проживший век без знания ее, обладает опытом лишь одного поколения, иначе говоря, опытом своей краткой жизни. Человек же, знающий историю, суммирует в себе опыт множества поколений…

А с востока Россия ещё не ведала своих пределов, но русских видели плавающими по Амуру и Юкону, они – за океаном! – гостили в дымных вигвамах индейских вождей, с ружьями россияне проскакивали через знойные прерии Калифорнии… Империя! Но империя столь быстро растущая, что русские не успевали ставить заборов.

Если б миру стало известно, в каком месте на земном шаре находится гнездо, из коего выводятся всякие Фридрихи, любой разумный человек поспешил бы туда, чтобы перекокать все яйца всмятку!

По всем расчетам, страна должна или разрушиться, или пойти в кабалу к странам богатым, вроде Англии. Но, в нарушение всякой логики, Россия выживала  — и обязана в этом неисчислимым богатствам природы, поразительной стойкости народа, умеющего есть в три горла, но умеющего и сидеть на корке хлеба.

Я по себе знаю, — сказал султан, — что если женщине чего-либо захочется, то помешать невозможно. Она успокоится лишь в том случае, если её зашьют в мешок и бросят в воды Босфора. Но я уверен, что пока мешок не коснется далекого дна, женщина ещё волнуется, — как бы ей утолить свои вожделения!

Никита Иванович Рылеев, столичный обер-полицмейстер, был дурак очевидный. «Объявить домовладельцам с подпискою,  — указывал он,  — чтобы они заблаговременно, именно за три дни, извещали полицию  — у кого в доме имеет быть пожар». В книге Радищева, которую он разрешил печатать, Рылеев ничего не понял, а скорее всего, даже не прочел её. Не вник, наверное, и в эпиграф из «Телемахиды», от которого мороз по коже дерёт: «Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй…»

Всё-таки до чего непонятливый народ живет на Руси! Ведь русским же языком сказано, чтобы не увлекались. А они никак не могут избавиться от дурной привычки — беседовать по душа́м.

А вечером, попивая с Нарышкиным слабенькое винцо возле камина, ученый слушал этого старого человека, сокрушавшегося о бедах отечества.

—  Я ведь долго жил в Европе,  — говорил он,  — и много живу в России. Для Европы она всегда останется сфинксом, и все будут удивляться нашему могуществу и нашим бедам. Но для меня, для русского, останется трагической загадкой: как мы ещё не погибли окончательно под руинами собственных ошибок?