Цитаты и афоризмы на любую тему — Фразочка.ру

Цитаты и афоризмы на любую тему — Фразочка.ру

— В чём секрет такого жизнелюбия, такого оптимизма на фоне, когда у многих пессимистические настроения?

— Думаю, что жизнелюбие и любовь к труду. К своей профессии. Я беспрерывно работала.

— То есть работа фактически может спасти человека?

— Да. «Работа — моя жизненная функция», — сказал Жюль Верн, и я с ним совершенно согласна.

— Какой фильм, с вашей точки зрения, наиболее правдиво показывающий войну? Или нельзя говорить о художественных фильмах как о самых правдивых фильмах, потому что война многолика и многообразна?

— … Лучший фильм о войне — это всё-таки фильм Сергея Фёдоровича Бондрачука — «Судьба человека». Мне кажется, это настолько объёмно, настолько полифонично. И дело даже не только в широте объятий судьбы человеческой, а дело в той огромной силе оптимизма. Какие страдания человек испытал… Немыслимые, нечеловеческие. Я помню, когда я вышел из кинотеатра, мне вдруг хотелось кидаться работать, что-то делать. Что-то надо делать. И это то, что сегодня, как мне кажется, не хватает нашим фильмам.

Если провести параллель от мелкого проступка, то есть, например, на тебя нападают вне зависимости от национальности кто, всё равно ты кричишь «Милиция!» Милиция в данном случае как проявление государственной силы для поддержания порядка. Если взять когда нападают и целая республика становится источником опасности, причём финансовой опасности, бандитской опасности и так далее, то здесь государство должно проявить абсолютно жёсткую волю.

— Скажите, интриганство в актёрской среде, это, наверное, для вас особенно актуально?

— … Меня очень любили, когда я не работала, не снималась. Меня очень жалели, любили, было много друзей. Странная вещь. Но когда пришёл успех, те же люди, которые в общем-то недоумевали, почему актриса, которая может что-то делать, не работает. В самые лучшие годы, когда не страшно приближение камеры, когда «всё могу». Когда в пике сила, энергия, лицо… когда нет ножниц, я не снималась. И все недоумевали. А потом те же люди, которые недоумевали, когда я много стала работать, начали говорить: «Что-то тебя много стало. Мелькаешь, мелькаешь…» Это, конечно, больно.

— Вам нравится состояние вечной влюблённости?

— Думаю, что это необходимо. Во всяком случае, для того, чтобы что-то делать. Для того, чтобы взлетать.

— Что вас волнует? О чём бы Вы хотели сказать, написать?

— Я делаю книгу о загробной жизни, если так можно сказать. Это книга об умершем мальчике. Проблема, которая волнует каждого человека. Есть ли загробная жизнь, нету? Есть религия или нет религии? Однажды решил сконструировать этот мир. Вот, допустим, он есть. Какой он? Вот есть рай. Какой он? Как люди там живут? Какие конфликты в раю? Пушкин ведь сказал: «Все говорят: нет правды на земле. Но правды нет и — выше». Я хочу понять, какая она, эта сладкая правда.

— Что входит в понятие «личная жизнь монаха»?

— Это значит по старой русской пословице: «Не доспи, не дообедай, всё крести, да исповедуй».

— Почему вы начали писать именно для детей?

— Когда я понял, что взрослых не изменишь. Они такие как есть. <…> С детьми можно сделать что-то хорошее. Я понимал, что детям я могу быть полезнее. Могу чему-то их научить, рассказать. <…> Мне 56-57 лет, и, мне кажется, я могу сказать что-то серьёзное. И надо бы уже. Ведь писать для детей — это надо находиться в особом состоянии души.

— Гражданская война — это всегда война всех со всеми. И, прежде всего, бандитов против всех.

— Но не всех против бандитов.

Свобода — это такая штука, которой тоже нужно учиться, иначе можно погибнуть, и довольно быстро.