Цитаты и афоризмы на любую тему — Фразочка.ру

И жить торопится и чувствовать спешит.

Что есть любовь к отечеству в нашем быту? Ненависть настоящего положения. В этой любви патриот может сказать с Жуковским:

В любви я знал одни мученья.

Я думаю, моё дело не действие, а ощущение: меня надобно держать как комнатный термометр: он не может ни нагреть, ни освежить покоя, но никто скорее и вернее его не почувствует настоящей температуры.

Иные люди хороши на одно время, как календарь на такой-то год: переживши свой срок, переживают они и своё назначение. К ним можно после заглядывать для справок; но если вы будете руководствоваться ими, то вам придётся праздновать Пасху в Страстную пятницу.

Тот, который из тщеславия выказывает свою хитрость, похож на человека, искусно замаскированного, но из хвастовства показавшего себя без маски и опять её надевающего с надеждою обманывать.

Гораздо легче сокрушить миллион войска, чем переломить одно мнение.

— Иные боятся ума, — говорит NN — а я как-то всё больше боюсь глупости. Во-первых, она здоровеннее и оттого сильнее и смелее; во-вторых, чаще встречается. К тому же ум часто одинок, а глупости стоит только свистнуть, и к ней прибежит на помощь целая артель товарищей и однокашников.

Я никогда не позволил бы себе сыну своему сказать: «Угождай ближнему», а твердил бы: «Угождай совести!» Любовь к ближнему должна быть запечатлена в сердце; благоговейное уважение к совести — в правилах.

Для некоторых любить отечество — значит дорожить и гордиться Карамзиным, Жуковским, Пушкиным и тому подобными и подобным. Для других любить отечество — значит любить и держаться Бенкендорфа, Чернышева, Клейнмихеля и прочих и прочего. Будто тот не любит отечество, кто скорбит о худых мерах правительства, а любит его тот, кто потворствует мыслью, совестью и действием всем глупостям и противозаконностям людей облечённых властью? Можно требовать повиновения, но нельзя требовать согласия.

Женское сердце — тёмная книга; как ни читай, ни перечитывай её в разных и многочисленных изданиях, а до всего не дочитаешься. Всё, кажется, идёт и читается просто, вдруг встретятся такие неожиданности, такие неправдоподобия, что разом срежет: становишься в тупик, и переворачиваются вверх дном все прежние испытания и нажитые сведения.