Цитаты и афоризмы на любую тему — Фразочка.ру

Сейчас это зовут роком, раньше это называлось буги-вуги, блюзом, ритм-н-блюзом… Названия могут меняться, но музыка, вдохновляющая разум и сердце, и даже твое притоптывание ногой в такт – все это здесь. Зови эту музыку рок, зови ее джаз, зови ее как хочешь. Если она заставляет тебя двигаться, или ты просто кайфуешь, она с тобой – навсегда.

— Ходят легенды, что Чак Берри один из немногих «королей рок-н-ролла», который не пьёт и не употребляет наркотики. Это правда?

— В мире достаточно стимулов, и чтобы почувствовать вкус жизни, совсем необязательно принимать наркотики. <…> Мне кажется, что причина, по которой люди принимают наркотики, это желание заморозить свои чувства и эмоции, особенно если они отрицательные. Они не понимают, что анестезия пройдёт, а чувства останутся, и это очень плохо, потому что со временем понадобится всё больше и больше анестезии. Это очень плохая привычка. Если ты можешь совладать со своими чувствами с помощью, например, образования, то ты сможешь избавиться от этого навсегда, и это очень хорошо.

Блюз для меня — это музыка, у которой три перехода. Один, четыре и пять. Как это в музыке? С духовной точки зрения это музыка, когда тебя переполняет печаль, когда тебе грустно. Она рассказывает о чувствах, которые ты испытываешь, и она утешает тебя. Производит впечатление, что у тебя есть кто-то, с кем можно поделиться. Музыка в роли товарища, когда тебе грустно. С физической точки зрения это ритм, у которого четыре перехода, у блюза же всего три.

Люди, которые приходят меня слушать, радуются, потому что они помнят лучшие времена. А я надеюсь, что мне удается возбудить в них эти воспоминания, потому что для меня самого они уже как в тумане.

Это была свадьба юной пары, и «старики» желали ей добра.

Видно было, что Пьер искренне любит мадемуазель.

И вот молодые месье и мадам ударили в церковный колокол,

«Се ля ви», — говорят «старики», мол, поживём – увидим.

It was a teenage wedding, and the old folks wished them well.

You could see that Pierre did truly love the mademoiselle.

And now the young monsieur and madame have rung the chapel bell,

«C’est la vie», say the old folks, it goes to show you never can tell.