Есть угрюмая в осени проредь —
как бы выношенность бытия:
так просторно, что не о чем спорить
и любая дорога — твоя.
В этом призрачном тусклом пыланье,
где возможности воспалены,
исполняют любые желанья…
Только не называют цены.